— В секцию легкой атлетики я пришла в пятом классе. Тогда там занималась моя подружка. А я решила походить с ней вместе за компанию.
С самого начала я делала абсолютно все — бегала и 60, и 300 метров, и в высоту прыгала. На одних соревнованиях, проходивших в Комсомольске, я впервые повстречалась со своим будущим тренером, Цыплаковым Александром Викторовичем. Тогда прыгала в высоту и у меня не все получалось.
Он подошел поговорить, но в тот момент мне было не до общения. Таким было наше первое знакомство с ним. В детстве я относилась скептически ко всем, кто ко мне подходил.
— Почему в итоге выбрали именно тройной прыжок?
Когда встала взрослее, я выиграла чемпионат России среди молодежи. Тогда я бежала 60 метров и показала результат 7.39, а на дистанции 200 метров заняла третье место. На следующем турнире вновь удалось попасть в призы. После нескольких удачных соревнований меня сразу же захотели забрать в Москву.
Мой тренер спросил: «Катя, ты поедешь тренироваться в Москву к Маслакову?». Я ответила: «Нет, не поеду. Я к этому не готова». Нам пришлось поменять вид, тренер увидел, что я могу прыгать тройной. В принципе, можно было попробовать себя и на дистанции 400 метров. У меня довольно длинный шаг.
— Что, по вашему, является залогом успеха в тройном прыжке?
— Техника очень важна, без нее просто никуда. Скажу, что технике в тройном прыжке нужно учиться всю жизнь. Когда ты возрастной спортсмен и только понял над чем необходимо работать, то уже поздно. Конечно же, нужны и другие качества — очень важна скорость. Но над техникой необходимо работать постоянно. Это важнейшая составляющая.
— А в спринте не хотелось себя попробовать?
— Я бегала спринт и получалось очень даже неплохо. У меня и сейчас есть желание на некоторых соревнованиях принять участие именно в спринте, но я понимаю, что нужно поработать над выбеганием из колодок и бегом на дистанции. В спринте очень много тонкостей. Как только появляется желание, я сразу говорю себе «нет» — это тяжелая работа.
— Помните свои первые соревнования на международном уровне?
— Я полетела в Рио и в Сан-Паулу тогда. Помню, что в то время разбушевался вулкан и в итоге все рейсы были отменены. Тогда был стресс — я впервые за границей и одна, а языка не знала. Вся эта ситуация с первыми международными стартами оставила отпечаток в моей памяти.
В тоже время у меня умерла бабушка. Она приснилась перед последним стартом и сказала: «Катя, я ухожу». Я просыпаюсь и звоню домой близким, спрашиваю: «Что с бабушкой? Как себя чувствует? Она жива?». Мне говорят: «Все хорошо. Катя, что случилось?». Но тогда мне всей правды не сказали. Перед тем, как выйти на старт, я начала звонить маме и узнала все у нее. Такие вот неприятные обстоятельства.
Что же касается самих соревнований, то тогда впервые повстречалась с Катрин Ибаргуэн (олимпийская чемпионка по легкой атлетике — прим. ред.). Тогда я была еще очень молода, а колумбийская спортсменка казалась куда опытнее. Но было очень интересно соревноваться с ней.
— В 2013 году вы завоевали серебряную медаль на чемпионате мира в Москве. Что чувствовали в тот момент?
— В 2013 году меня многие начали критиковать, говорили: «Вот, без отбора участвует на таких соревнованиях…..». В общем, тогда я испытывала довольно жесткое давление, но со всем этим справилась. В своих родных стенах хотелось показать результат и добыть первое место, однако, к сожалению, стала только второй.
Но и это было что-то невероятное. Тот старт в Москве я запомню надолго. Что же касается трибун, то на другие виды спорта приходит гораздо больше болельщиков. Но на финале зрителей присутствовало очень много. Они кричали и болели изо всех сил. Это было здорово.
— Победителем Универсиады и чемпионата Европы вы также стали в 2013 году. Тот сезон был одним из самых удачных в карьере?
— Вполне возможно, что да. Если в 2018-м мне бы дали выехать на чемпионат Европы, то думаю, что этот сезон мог стать не менее результативным. В 2017-м я родила Софию и зимой уже прыгала, а летом 2018 года начинала прибавлять. Тогда уже стала подбираться к пиковой форме.
На турнире в Казани я показала хороший результат, но мне нужен был еще один старт на котором я могла бы показать прыжки еще лучше. Но все же меня не взяли на чемпионат Европы. Так в последние годы все у нас и происходит — мы никуда не выезжаем.
Конечно, меня это убило. Также расстроила и прошедшая Олимпиада, я думала, что будет какой-либо просвет. Сколько можно уже сидеть? Все же понимают, что у спортсменов короткий век, нельзя так с людьми поступать. Я расстроилась.
Кстати, некоторые результаты мне даже удалось предугадать. Понимала, что, если Рохас не сломается, то она вполне сможет прыгать практически по мировому рекорду. Я сказала, что примерно чуть далее 15-ти метров покажет результат серебряный призер.
Конечно, мировой рекорд, который обновила Рохас — это супер. Вышло очень зрелищно. Но за второе и третье место можно бороться. Я это понимала. Ничего нового в последнее время и не происходит. Рохас сейчас сильнее всех остальных. Меня сломил 2018 год, а эта Олимпиада просто уничтожила.
— Многие спортсмены пренебрегают соревнованиями в манеже, но вы 2014 году завоевали золото на чемпионате мира в помещении.
— На тех соревнованиях я была уверена в себе и, в целом, тогда показала хорошие прыжки. Единственное, что мешало — это покрытие. Оно играет роль — если ты не попадаешь в это покрытие, то тебя начинает болтать в разные стороны. Как раз, во время одного из прыжков со мной и случилось подобное, я едва удерживала равновесие.
Для длины и высоты покрытие отличное, да и спринт там бежать здорово. Но если в тройном прыжке ты не подберешь траекторию, то ничего не получится. Во всех попытках необходимо было держать стопы на себя, ведь, в противном случае, рискуешь провалиться. Но тогда я идеально попала, некоторые даже думали, что заступила, но нет, на повторе все было видно.
Но все же я не могу сказать, что заранее знала о своей победе. Каждый спортсмен хочет завоевать золото, но нужно рассчитывать свои силы. Нельзя приехать на турнир в плохой форме, а потом расстраиваться из-за того, что не удалось победить. Но я тогда была готова. Покрытие, конечно, могло сыграть злую шутку, но к нему со временем можно привыкнуть.
— В 2015 году вы установили 3 личных рекорда, похоже тогда вы находились на пике форме?
— Думаю, что да. У спортсменов на каждый год присутствуют определенные цели и задачи. Когда есть мотивация, то идешь к ней. Тебя не остановит даже то, что ты летишь в Америку и потом необходимо будет привыкнуть к другому часовому поясу, потому как присутствует колоссальная разница во времени.
Если готов, то все будет хорошо. Но сейчас такая ситуация, что я хочу, но меня никуда не пускают. Кому я буду что-либо доказывать? Здесь в России? Бывает, что я пропускаю попытки на турнире по одной простой причине: нужно поберечься и сохранить силы для других соревнований.
Помню, что после чемпионата в Брянске, который выиграла, от незнакомого мужчины мне пришло сообщение: «Я пришел посмотреть на тебя, а ты прыгнула одну попытку. Как ты могла?». Мне стало очень неприятно. Этот человек не знает, что у меня со здоровьем.
Я же не могу каждому объяснить, что могут быть какие-то проблемы, например, внезапные боли в коленях или стопах. Я показала хороший результат и ушла. Может быть, могла прыгать и дальше, но дело в мотивации. Когда тебе нужно напрячься, чтобы отобраться на определенный турнир, то будешь показывать максимум.
И вот сейчас во мне сидят две Кати. Одна говорит, что надо тренироваться, а другая спрашивает: «Катя, а зачем тебе заниматься, ведь сейчас на твои результаты никто не будет смотреть?». Мне, как спортсмену, очень обидно. Но при этом я тренируюсь и держу себя в тонусе.
— С 2015 года большинство российских легкоатлетов не участвуют в международных турнирах. Как думаете, сколько еще будут длиться санкции WADA?
— Честно скажу, что перестала читать СМИ. Я очень устала от всего этого. Ранее довольно много тратила энергии и нервов на подобное. Ходила и возмущалась, что так нельзя. Задавала вопросы: почему с нами так поступают и никто не помогает?
Сейчас я даже не хочу думать и гадать, сколько все это может продолжаться. Мы, спортсмены, словно пустышки. У организаций и федераций есть свои задачи, которые они выполняют. Гадать о том, сколько мы будем сидеть взаперти уже и неинтересно.
— На игры в Токио поехали 10 наших спортсменов. Есть ли надежда на то, что к Олимпиаде в Париже ситуация изменится?
— Я думаю, что за 3 года ситуация будет получше. Хотя это тоже под большим вопросом. Но все-таки должен быть просвет.
— Детей в легкоатлетических секциях занимается куда меньше, чем ранее. Связано ли это с санкциями в адрес российских спортсменов?
— Вполне возможно, что это действительно повлияло. Родители, видя постоянную травлю наших спортсменов, начинают задумываться. Но я хочу подчеркнуть, что нужна популяризация легкой атлетики. В каждом регионе нужно больше рекламы. Также необходимы сооружения. А иначе куда вести детей?
Вот я приехала в свой родной город, в Хабаровск, не захотела сидеть на сборах в Сочи. Там нет манежа и тренироваться в зимний период не так уж и комфортно, поэтому пришлось ехать сюда. У нас короткий 30-метровый манеж, но сейчас в нем можно потренироваться, а вот летом, как раз, заниматься уже и негде.
Я периодически тренирую детей, но понимаю, что в таких сооружениях только ноги ломать, к сожалению. Мне бы хотелось, чтобы мамы и папы приводили в легкую атлетику своих детей. С бега все и начинается. Посмотрите на футбол, хоккей, теннис и другие виды спорта — там тоже все бегают.
Но нужны хорошие условия, хочется, чтобы была какая-либо помощь извне. Я могу прийти в свою родную школу и сказать, что училась здесь, а также призвать детей заниматься легкой атлетикой. Могу сказать, что вы в будущем сможете добиться многого. Но ведь не всем же это интересно, поэтому нужна реклама.
— Ряд спортсменов задумывается о смене гражданства. Как к этому относитесь?
— Это их право, каждый строит судьбу так, как он хочет. Мне много раз предлагали уехать из страны, но я живу здесь, в России. Была не готова к переезду — в итоге я здесь. Не могу осуждать людей за то, что они уехали. Для нас границы закрыты, так почему бы и не сменить гражданство?
Почему бы не продолжить заниматься своим любимым делом и не выступать на международных турнирах? Но мне, чтобы уехать, нужно брать с собой ребенка и мужа. Получается, что необходимо создать условия, которые были бы комфортны только для меня. Нет, я к такому не готова.
— Все коммерческие соревнования и та же «бриллиантовая лига» — это неплохой заработок для спортсменов….
— Да, это, действительно так. Но у каждого свой путь. Если другим будет комфортно после переезда, если будет хорошо, удобно и все пройдет без последствий, то это замечательно. Но я слышала о том, что сейчас есть период карантина. Кто-то говорил, что в течении двух лет не можешь выступать на соревнованиях. Но мне уже не 25 лет, сидеть без соревнований еще 2 года я не готова.
Моя карьера близится к концу, а переезжать ради того, чтобы попрыгать год не имеет смысла. Молодым это, может быть, и пойдет на пользу, возможно, они реализуют себя в других видах. Но это их право. Осуждать и говорить, что нужно выступать именно за Россию я не могу. Когда мы ждали поддержку от нашей страны, то чуда не произошло. Почему ребята сейчас должны сидеть и жертвовать своими годами?
— Выведет ли нашу легкую атлетику на новый уровень увеличение числа квалифицированных тренеров?
— Об этом даже не задумываюсь. Я уже 2.5 года тренируюсь сама и занимаюсь с другими, у меня есть некое свое видение. Конечно, молодые тренера думают по-своему, они хотят дать своим подопечным новые виды работ — программы времен СССР уже устарели.
Вполне возможно, что молодые и перспективные ребята станут хорошими специалистами и подтянут нынешнее поколение.
