«Для меня самого было неожиданностью приглашение на этап Кубка мира в Отепя. Уже в декабре на чемпионате железнодорожников я почувствовал себя в хорошей форме. Поэтому многое поставил на «Красногорскую лыжню». Надеялся выступить там хорошо и попасть на Тур-де-Ски. Была у нас с моим тренером Виктором Максимовичем Ткаченко мечта попробовать поехать на Олимпиаду. Но на 30-ке, скажем честно, наши смазчики провалились, и у меня ничего не получилось. И я был очень сильно и приятно удивлен, когда 31 января мне позвонили и сказали, что я включен в состав на гонки в Отепя.
Я выполнил все требования олимпийского отбора: выиграл этап Кубка мира. Ничего же не было написано про состав, про то, что Рыбинск не считается. Тем более, что российские сборники там были. Пусть не все, но бежали же. Мой тренер Ткаченко звонил Логинову, и тот ему сказал: «Твой ученик поедет на Олимпиаду». Мы так обрадовались, а потом меня в составе не оказалось. Это было неожиданно, тяжело было пережить.
Ребята меня приняли тепло. Никакой враждебности не было совсем. Хорошая дружеская атмосфера. Все, что касается жизни сборной – проживание, питание, переезды, тоже все было на уровне. Единственное, что несколько не устраивало, так это работа массажистов. Подойдешь к ним после гонок, и приходится их упрашивать сделать массаж для восстановления. Но их тоже можно понять, такой тяжелый сезон выдался – устали все.
В Отепя для меня не нашлось комбинезона сборной России, и Чарковский дал мне олимпийский. Я был даже очень рад, мне это показалось хорошей приметой. Ну и потом, так мне никто и не выдал другого. Закончились, наверное. Ну, а для меня все равно, в чем бегать, качество меня устраивает. Не мне решать, в чем выступать. Если главный тренер считает, что я должен выступать в форме без нашивок спонсоров, то не мне же возражать.
Что касается письма, то все, что касается претензий к Юрию Чарковскому, это меня не коснулось, это правда. У меня к нему претензий нет. Я в сборной, можно сказать, одной ногой постоял. Однако меня очень расстроила история с непопаданием на Олимпийские игры. Можно много говорить, что впереди у меня Сочи-2014. Но до этого еще 4 года. Мы все, спортсмены, знаем, что так далеко заглядывать нельзя. Будет ли у меня еще такой шанс? Это было главной причиной того, что я подписал письмо», - приводит слова Жмурко Skirun.
