Правда, в отношении обвиненных в допинге биатлонистов Тагир Самокаев подробно распространятся не стал, заявив, что пока конкретные медицинские заключения по пробам А и В из Лозанны не получены, а без этих документов что-либо утверждать сложно.
Единственное, на чем остановился адвокат, так это на том, что сами обвиняемые утверждают, что не виновны и готовы это доказывать. «Я их в этом поддерживаю, поскольку ничего противоречащего их заявлению пока не наблюдаю», — заявил Самокаев.
Вспомнил адвокат и дело российских легкоатлеток — Ольги Егоровой, Татьяны Томашовой, Елены Соболевой, Дарьи Пищальниковой, Юлии Фоменко, Гульфии Ханафеевой и Светланы Черкасовой, в котором он занял совершенную иную позицию, чем Всероссийская федерация легкой атлетики.
«Я голосовал против решения ВФЛА о дисквалификации. Мое мнение было особым — ведь там речь шла не собственно о допинге, а о подмене допинг-проб. В этой связи презумпция виновности не может сработать так, как в случае обнаружения запрещенного вещества. Здесь по сути дела ст.159 УК РФ — мошенничество.
Поэтому и не согласен с предъявлением обвинения нашим спортсменам, нет никакого основания для того, чтобы их отстранять. Международная федерация легкой атлетики должна это доказывать иначе, то есть не так, как прописано в кодексе по допинг-пробам. Там ведь присутствует особая процедура по забору проб. А коли речь идет об их подмене, то к ответственности должны быть привлечены допинг-офицеры, проводящие забор. Однако федерация не подала в суд на делавших заборы специалистов... Даже не знаю, жизнь покажет, правильно ли она поступила.
Но то, что ИААФ после принятия решения ВФЛА о двухлетней дисквалификации спортсменок пытается оспорить дело в Спортивном арбитражном суде и вынести вердикт о четырехлетней дисквалификации, указывает на одно — придется проводить расследование действий допинг-офицеров.
Спортсмены имеют право в рамках CAS запросить вызов этих офицеров в качестве свидетелей. И они, кстати, сами из свидетелей могут превратиться либо в потерпевших, либо в обвиняемых. Впрочем, я не прокурор, а адвокат. Но такой способ наказания, который предлагает ИААФ, кажется мне не бесспорным.
В любом случае надо бороться. Я воспитывался в старые добрые времена и помню лозунг: "Нет таких крепостей, которые мы не можем взять", которому и надо следовать», — заявил адвокат, по слова которого российские легкоатлетки к нему с просьбой о защите не обращались.
Что касается ситуации с Фелпсом, то Самокаев поражен тому, что и как произошло. «Сам задаюсь вопросом, сколько надо выиграть медалей, чтобы можно было принимать и другие запрещенные препараты», — сказал адвокат, добавив свое мнение и по скандалу «Чудов — Бьорндален».
�Ѡ����� зрения чистой юриспруденции можно было бы что-то доказать в свою пользу. А в преломлении к спорту возникает дискуссия. Превосходство Бьорндалена над Чудовым по времени 40 секунд, а сократил он всего 10 метров. Но подробных данных я не имею, а потому не могу комментировать ни это дело, ни утверждать о том, будет ли оно продолжено», — приводит слова адвоката ������-�������ѻ.
