«В России Сафонов уже доказал свою состоятельность»
— Начнем с самой важной темы. Тем более что она касается представителя вратарского цеха. Сафонов провел уже три матча за «ПСЖ». Пару лет назад вам не понравилось, как Матвей высказался насчёт Игоря Акинфеева. А как сейчас вы к нему относитесь?
Владимир Габулов: Слушайте, я никогда к Матвею не относился с негативом. Всегда с симпатией и уважением. Да, был эпизод с его высказыванием, которое я прокомментировал. Меня его слова на тот момент удивили, скажем так. Но затем Сафонов все всем разъяснил. У него свой путь, и сравнивать его ни с кем не надо. Что он теперь и доказывает. Так что СМИ поспешили определенным образом интерпретировать его слова.
На мой взгляд, Матвей абсолютно правильный и серьезный человек. Его решение уехать в «ПСЖ» пусть и не первым номером, я абсолютно поддерживаю. Надо рисковать, пробовать. Тем более что у него отличная техническая оснащённость и врождённый талант вратаря. Есть все, чтобы составить серьезную конкуренцию и побороться за основное место.
— То есть, несмотря на то, Сафонов уехал в самый большой и титулованный клуб Франции, вы все равно считаете это смелым решением?
В.Г.: Безусловно. В России Матвей уже доказал свою состоятельность. Он был в зоне комфорта. Но Сафонов решил выйти из нее и двигаться дальше.
— Каково это — быть вторым номером?
В.Г.: Это непросто. Но это тот опыт, который позволит Матвею стать еще сильнее.
— А вот еще один наш футболист не стал ждать предложений от грандов и выбрал небольшой швейцарский клуб. Антон Миранчук уехал в «Сьон». Получается, он еще смелее, чем Сафонов? Ведь ходили слухи, что сам «Зенит» делал ему предложение.
В.Г.: Если предложение от «Зенита» действительно было, а Антон выбрал «Сьон» то в моем понимании это решение достойно только уважения. Потому что человек явно выбрал возможность поиграть, а не что-то там еще. Предпочел карьерный вызов, а не финансовую сторону. Хотя и такое решение было бы нормальным для футболиста его возраста. Если же что скорее всего, предложения от питерского клуба не было, да и в принципе достойного предложения в России, значит, с «Локомотивом» договориться на интересных для Антона условиях не удалось.
Хотя, быть может, Миранчук просто принял решение двигаться дальше. Тут мы можем пока только гадать. Да, «Сьон» это не топ-клуб, это новичок Высшей лиги Швейцарии, но это европейский чемпионат. И значит, выстрелив там может появиться гораздо больше интересных возможностей, чем сейчас.
— И на фоне этих интересных историй для российского футбола происходит не совсем интересная — истерика вокруг перехода Соболева в «Зенит». Как оцените этот трансфер с моральной точки зрения?
В.Г.: Каждый сам творит свою судьбу. Я считаю, что в нашем футболе были и более резонансные переходы из «Спартака» в «Зенит» и наоборот. И, кстати, проходили они более-менее спокойно. Так что вся эта шумиха вокруг Александра вызывает вопросы. Тем более что у нас теперь нет особо серьезных фанатских активностей, и радикализма меньше стало. Но меня другой аспект в связи с этим трансфером интересует. Чем Соболев может усилить «Зенит»? Не очень понял это решение клуба.
— Существует две версии: некоторые спортивные СМИ пишут, что это Семак принял решение пригласить Соболева в команду. Другие же настаивают, что это была идея Медведева, а главный тренер был категорически против. Вы бы смогли решиться на такой переход?
В.Г.: В целом это не очень здоровая ситуация, в первую очередь для самого клуба. Если главный тренер не хочет кого-то видеть у себя в команде, но ему навязывают игрока. Это априори проигрышная история и для команды, и для футболиста. Что касается меня, думаю, я смог бы решиться на такой переход. Но тут важно оговориться — многое зависит от целеполагания. Если ты идешь ради того, чтобы прогрессировать и развиваться — это одно. Если ради денег и статуса, то, как по мне, вся эта нездоровая активность вокруг твоего имени не стоит того. Неправильно это. Но опять же, я не моральный камертон. Не мне решать, что точно правильно, а что нет. Понятно, что если Соболев будет в порядке, будет забивать, то Семак, конечно, будет его ставить. Тренер сам себе не враг. Тем более что Сергей Богданович большой профессионал.
— Недавно проводили опрос на лучшего тренера старта сезона. Семак опять стал лучшим по версии российского тренерского цеха. А вот по версии спортивных журналистов лучший — Михаил Галактионов. А на ваш взгляд?
В.Г.: Пока выделять никого бы не стал. Но у Галактионова и его «Локомотива» отрезок действительно был очень яркий и стабильный. Правда, матч с «Краснодаром» слегка смазал общую картину.
— А что случилось с Лантратовым в этой игре? Как считаете?
В.Г.: Не существует железных людей, которые не ошибаются и не совершают ошибки. Спад может произойти у любого. Я бы большого значения одному матчу не придавал. Кода это будет системно, вот тогда и стоит разбираться.
«Лично у меня с Шуниным никогда не было сложных отношений»
— Считается, что вратари — это люди с особой организацией психики.
В.Г.: Согласен. Психологически вратари отличаются от остальных футболистов, потому что у них игра строится не на кураже, а на совсем других эмоциях, нежели у других участников команды. Кроме того, у них повышенный уровень ответственности, и им приходится сочетать в себе и серьезность, и бесшабашность. Потому как регулярно совершать рискованные действия на поле могут только бесшабашные люди. А в целом это спокойные, выдержанные футболисты, способные справляться с собственными эмоциями.
— Мне кажется, вас нельзя назвать очень спокойным человеком.
В.Г.: Это да. Я очень эмоциональный. И отчасти это моя проблема, а отчасти — преимущество. Вернее, в определённый период времени я научился справляться со своими эмоциями, овладевать ими и направлять в правильное русло, сделав своим преимуществом.
— Какими-то специальными установками этого добивались?
В.Г.: Просто самонастрой.
— Вы сказали, что ваша эмоциональность иногда шла вам на пользу. А в какие моменты?
В.Г.: Конкретных примеров не приведу, но иногда было необходимо проявить лидерские качества. Вот тогда-то излишняя эмоциональность мне очень помогала.
— В одном из недавних интервью теперь уже экс-вратарь «Динамо» Антон Шунин рассказал, что у вас с ним первое время были сложные отношения и даже имела место драка. Все так?
В.Г.: Лично у меня с Шуниным никогда не было сложных отношений. Да их и априори не могло быть. Потому что я был первым номером. А он — амбициозным вторым. Так что, исходя из сказанного Антоном в этом интервью, скорее получается, что это у него была напряженность в общении со мной. Но никак не наоборот. У меня вообще за всю карьеру ни с одним вратарём не было никогда сложных отношений. Как и драк, кстати. Если кто-то из коллег по команде позволял себе что-то лишнее в мой адрес, то с моей стороны это всегда очень быстро и жестко пресекалось. В не зависимости от статуса и фамилии футболиста. Но все в рамках разумного человеческого общения. И ещё раз повторю, что я с вратарями никогда не инициировал никаких напряженностей. Если меня никто не трогает, то и я никого не трону.
— Вы в довольном сознательном уже возрасте уехали играть в «Брюгге». Легко ли далось это решение?
В.Г.: Легко. Мне было уже 34 года, когда поступило предложение из «Брюгге». Конечно, я с радостью принял его, перед этим проведя открытые переговоры с руководством клуба, чтобы понять, насколько они на меня рассчитывают в преддверии ЧМ-2018. Поиграть в Европе — это была одна из моих целей и даже, можно сказать, мечта. Такая же, как и выступать за сборную России или поиграть в Лиге чемпионов. И сегодня мне приятно осознавать, что все мои мечты в футболе сбылись. Да, конечно, на определенном этапе хотелось добиться ещё большего в профессиональном плане, но я доволен своей карьерой.
— Чем вам больше всего запомнился чемпионат Бельгии?
В.Г.: Мне там все было в диковинку. Например, там совсем другой подход к подготовке футболистов. Чемпионат совсем другой. Ни лучше, ни хуже. Он просто очень отличается от нашего.
— Вы пробыли там недолго. Ментально удалось вписаться?
В.Г.: Было очень сложно. Ещё и языковой барьер присутствовал. И отношения в коллективе были чуть другие, чем те, к которым я привык в России. Да и по возрасту я был гораздо старше многих ребят в команде.
— Не жалеете, что, по сути, ваша карьера завершилась именно там?
В.Г.: Однозначно не жалею. Мне удалось поиграть в топовом бельгийском клубе, поучаствовать в больших матчах и при полных трибунах, стать чемпионом Бельгии. Конечно, все прошло не так гладко, как я планировал, и все равно это исключительно положительный опыт.
— С кем-то из игроков того «Брюгге» поддерживаете отношения?
В.Г.: Сейчас в меньше степени ввиду наших геополитических обстоятельств. Но раньше периодически переписывались с некоторыми из ребят. С кем-то удалось пересечься на чемпионате Европы, когда сборная Бельгии играла в Санкт-Петербурге.
Прогнозы и ставки на чемпионат России по футболу
— Почему сразу после «Брюгге» решили завершить карьеру?
В.Г.: Я понял, что реализовал себя в футболе на все сто процентов и пора начинать новый этап в жизни. Играть в футбол, чтобы просто играть, мне уже было неинтересно. Я бы мог продолжить играть в Бельгии, но, помимо всего прочего, у меня еще и семья осталась в Москве. Дети были уже взрослыми для того, чтобы резко поменять их быт.
— Не было ощущения, что рано закончили с футболом? Все-таки 35 лет — не самый серьезный возраст для вратаря.
В.Г.: Нет, не считаю. Это было осознанное решение.
«Период в "Химках" стал для меня очень полезным опытом»
— Быстро нашли себя после футбола?
В.Г.: В последние годы игровой карьеры я уже примерно понимал, чем хочу заниматься дальше. Отучился на тренера (у меня есть лицензия) и на факультете спортивного менеджмента в Высшей школе экономики. Я довольно быстро определился, что менеджерская работа мне ближе всего. И когда закончил играть, понял, что теперь моя следующая большая мечта — возродить футбол в Северной Осетии. И в принципе, мне это тоже удалось. Не на все сто процентов, как хотелось бы так, чтобы «Алания» играла в Премьер-лиге. Но мы создали Академию футбола при поддержке главы республики того периода. Он проникся этой идеей и поверил в проект. Так что сейчас в республике функционирует отличная детская футбольная академия. Ну и «Аланию» я считаю, мы тоже возродили совместными усилиями.
— Вы продолжаете в каком-либо качестве работу в Северной Осетии?
В.Г.: Нет. Я вообще сейчас не связан с футболом. Занимаюсь вопросами семьи и бизнеса.
— В футбол планируете вернуться?
В.Г.: На данном этапе жизни не планирую. Но кто его знает, как все повернётся дальше. Конечно, если поступит какое-то амбициозное, интересное предложение, я с удовольствием его рассмотрю. И необязательно это предложение должно поступить из топ-клуба. Это может быть и Первая, и Втора лига. Главное, чтобы проект был созидательный.
— Смотрите, сейчас «Пари НН» изрядно штормит. Скорее всего, клуб ждёт очередная смена тренера и, может, даже спортивного директора. Там интересно было бы поработать?
В.Г.: Мне было бы интересно предложение от любого клуба. Важна конкретная заинтересованность клуба в моей персоне. Важны цели и задачи команды. Мне неинтересно работать только ради того, чтобы работать. А интересно достигать целей, решать задачи. Вне зависимости от того, насколько они большие. Главное, чтобы они были амбициозными. Как это было, допустим, в период работы в «Химках» когда клуб находился в зоне выживания. И только ленивый не говорил, что он вылетит. Но нам удалось совместными усилиями сохранить прописку в Премьер-лиге в том сезоне.
— Про «Химки» в своей биографии не жалеете?
В.Г.: Период в «Химках» хотя и был коротким, стал для меня очень полезным опытом . Необходимо было решить задачу по сохранению клуба, который находился в печальном состоянии и в плане футбола, и в плане таблицы.
— Это было продуманное решение попрощаться с «Химками» или больше эмоциональное?
В.Г.: Отчасти это было эмоциональное решение. Но, как показали последующие события в клубе, мое решение было правильным.
— Точкой невозврата стала история с судьями?
В.Г.: Нет. Судьи в этой истории не при чем. Там были другие факторы.
«В определённый период наши жизненные пути с Гогниевым разошлись»
— Не могу вас не спросить о сегодняшней «Алании» о непростой судьбе команды, которой пришлось сменить несколько тренеров и снова вернуться к Спартаку Гогниеву. Зачем был нужен такой извилистый путь? Сможете как-то прокомментировать?
В.Г.: Я никак не буду это комментировать, потому что с моей стороны это будет некорректно. Я был причастен к созданию этой «Алании» и к приглашению Гогниева в качестве главного тренера, а также к привлечению инвесторов, которые сейчас являются собственниками. Не в курсе происходящего внутри после моего ухода, хотя и догадываюсь о природе сложностей. Мне тяжело судить о том, какие цели и задачи руководство ставит перед собой и клубом на данном этапе.
— Мне кажется, одна из задач — это Премьер-лига.
В.Г.: Мне кажется, этого больше хотят болельщики. Это их мечта. А хочет ли этого руководство, мы точно не знаем.
— После «Химок» у многих к Гогниеву изменилось отношение как к тренеру. Я общалась со Спартаком после увольнения из клуба и спрашивала, насколько это на него повлияло. Гогниев ответил, что не обращает на разговоры о себе никакого внимания. А ваше отношение к Спартаку? Как оцениваете его как профессионала?
В.Г.: Тут важно разграничить. Мы на протяжение долгих лет были друзьями. В определённый период наши жизненные пути с Гогниевым разошлись. И дружеских отношений у нас больше нет. А как профессионал и как тренер с определёнными тренерскими идеями имеет место быть. Я вижу в Спартаке определенные тренерские возможности, которые могут раскрыться и позволят ему стать неплохим наставником. Нужно много работать. Очень много. И в первую очередь над собой. В том числе оттачивать тренерское мастерство. Но для этого нужно, чтобы в Гогниева поверили руководители. И доверили ему раскрывать эти тренерские возможности. То, что касается частностей — хороводов, тактических схем и игровой философии — здесь сложно обсуждать что-то в отрыве от какой-либо команды. Потому что на это зачастую влияет подбор футболистов, видение руководства и так далее. Вот здесь нужно быть всегда специалистом с чуть большим анализом.
— А вы, кстати, почему пока не попробовали себя в качестве тренера?
В.Г.: Я пока не готов тратить своё время на тренерскую карьеру. Но не исключено, что через год или два я к этому приду. Глобально тренерская работа мне интересна. А вот с точки зрения ежедневной деятельности мне пока это сложно представить.
— Йохан Кройф как-то сказал, что самые успешные тренеры вырастают из полузащитников, а вот из вратарей редко когда получаются великие коучи.
В.Г.: Потому что вратарей меньше, чем полузащитников. (улыбается). А вообще, к любой статистике нужно относится с известной долей скепсиса. Конечно, полузащитники оказывают больше влияния на рисунок игры. А вот вратари чаще всего хорошие аналитики и могут управлять всеми процессами на поле. Со стороны, как говорится, виднее.
— В этом году исполнилось 30 лет легендарному Кубку Президента республики Северная Осетия, который собирал на стадионе во Владикавказе, помимо тысяч болельщиков, такие команды как «Атлетико Мадрид», «Валенсия», «Ботафого»...Что помните об этом времени и нужна ли подобная история в будущем?
В.Г.: Кубок Президента, проводимый в средине 90-х годов в Северной Осетии, являлся ярчайшим футбольным событием, которое собирало полные трибуны на стадионе и вызывало огромный ажиотаж в регионе. Мне довелось побывать на одном из матчей, и я действительно окунулся в ту сумасшедшую атмосферу, когда 30-тысячный стадион вмещал в себя 45 тысяч болельщиков. Зрители сидели в проходах, в некоторых местах по двое на одном сиденье. Это говорило об огромном интересе к футболу, к родной команде и к тем клубам, которые приезжали для участия в турнире.
С точки зрения оценки Кубка Президента как системного мероприятия в тот период времени это действительно вызывало большой интерес и было положительным моментом. Но с точки зрения системного подхода к развитию футбола я не считаю, что это ключевая история. Как событийное мероприятие, проводимое иногда раз в год или раз в три года, возможно с точки зрения поднятия ажиотажа и интереса к футболу. Но если думать в сторону развития футбола, это не то мероприятие, которое может к этому сподвигнуть. В этом смысле подобные истории должны быть направленны именно на развитие детско-юношеского футбола, создание инфраструктуры, создание условий для тренерских кадров.
— У нас сейчас востребованы турниры формата «матч Легенд». Недавно в рамках такого мероприятия в Москву приезжал небезызвестный вам бразилец Веллинтон. Остался к нему какой-то негатив после полученной травмы?
В.Г.: Никакого негатива у меня к нему нет. Отношение к этому футболисту у меня абсолютно ровное.
«Леша Березуцкий как-то позвал поиграть, и после этого я уже не смог остановиться»
— Дзюба наконец нашел себя в «Акроне» а Джикия неожиданно для всех подписался с «Химками». Кстати, вас, как бывшего гендира подмосковной команды, не удивляет, что клуб заявил на новый сезон 46 футболистов?
В.Г.: Раз руководители и тренерский штаб какого-либо клуба решают для себя, что им нужно 46 игроков, то почему бы и нет. Значит, им необходима именно эта цифра для достижения задуманного результата. Главное, чтобы все было в рамках регламента. Я вообще в футболе не привык чему-либо удивляться. Если будет хорошая игра, результативный футбол, ну, значит, все правильно посчитали. А что касается решения Джикии продолжить карьеру в «Химках» не вижу никаких противоречий. Насколько я знаю, он хотел уехать играть в Европу. Видимо, нормальных предложений так и не поступило. И чтобы не оставаться без команды, Георгий принял предложение из Подмосковья. И правильно сделал.
— В одном из московских футбольных квизов как-то был про вас вопрос. Необходимо было назвать игрока, который за время своей карьеры пересекался с Кокориным, Акинфеевым, Ашветией и Буссуфой. И у меня вопрос про Мубарака, с которым вы играли в «Анжи». Он и правда был в повседневной жизни, скажем так, необычным парнем? Многие ведь помнят, как он принципиально не стригся в России и специально летал к своим барберам в Голландию.
В.Г.: Я его запомнил как абсолютно адекватного, нормального парня с определенным чувством юмора, очень креативным мышлением и исполнением на футбольном поле. Он играл большую роль в «Анжи» того времени и заслуживает как футболист только уважения.
— С кем из «Анжи» комфортнее всего работалось?
В.Г.: Специально кого-то выделять не буду. Коллектив мужской, все амбициозные. И понятное дело, что ситуации происходили разные. С некоторыми игроками до сих пор поддерживаем отношения. С одними в футбол играем, с другими в падел.
— В падел давно играете?
В.Г.: Начал пробовать играть несколько лет назад. А научился играть и плотно заинтересовался только этим летом, когда приступил к регулярным тренировкам. Физическая нагрузка совместно с интеллектуальной, приводящая к эмоциональной разгрузке — это очень приятно. (улыбается).
— А как узнали про падел?
В.Г.: Меня Леша Березуцкий как-то позвал поиграть, и после этого я уже не смог остановиться. Кто-то однажды сказал, что это тот вид спорта, в который, попробовав однажды, влюбляешься навсегда. И это абсолютная правда. Так что теперь я не только играю, но и посещаю профессиональные турниры.
— А сами в турнирах участвуете?
В.Г.: Федерация падела России проводит турнир среди любителей. Он называется «Bandeja Stars». Там участвуют бывшие футболисты, блогеры, политики, теннисисты. И надо сказать, что турнир уже достиг достаточно высокого уровня. А побеждают в нем чаще всего футболисты, особенно Евгений Алдонин, Алан Дзагоев и Георгий Щенников.
— А по какому принципу соревнуетесь? Теннисисты против футболистов, например?
В.Г.: По-разному бывает. В этом виде спорта играют парами. У кого-то они уже сложившиеся. Я долго стоял в паре с Лешей Березуцким, но теперь он очень занят на работе, и поэтому приходится менять напарников. Так, например, в последнем турнире я играл с Настей Пивоваровой, бывшей профессиональной теннисисткой.
— Каких высот планируете достичь в новом для себя виде спорта?
В.Г.: Мы любители (улыбается). Для нас главное — участие и получение удовольствия.
«Голкипер — это в первую очередь про серьезность, а не разгильдяйство»
— Кстати, об удовольствии или, точнее, его отсутствии. Многие голкиперы признаются, что самое неприятное в их работе — это пенальти. А у вас какие взаимоотношения были с одиннадцатиметровыми?
В.Г.: Да, я особо никогда не парился по поводу пенальти. Не скажу, что прямо силен был в этом аспекте, но удавалось выручать и отбивать. Этого футбольного элемента я не боялся.
— А когда пропускали, не изводили себя?
В.Г.: Со временем к тебе приходит осознание, что ты в любом случае будешь пропускать. Всех пенальти не возьмешь. А значит, становишься спокойнее по этому поводу. Другой вопрос, как ты реагируешь на пропущенный гол, продолжаешь играть с таким же энтузиазмом или опускаешь руки. В футболе важную роль играет психология. Поэтому вне зависимости от того, совершил ты результативное действие или нет, ты должен быть всегда психологически устойчив.
— Вы назвали психологию одной из важных составляющих футбола, а вот философ Альбер Камю считал, что в этом виде спорта также много и театра. Вы готовы с ним согласиться?
В.Г.: Мне как-то довелось участвовать в программе Михаила Швыдкого, и тема эфира звучала примерно так: «Что важнее — футбол или театр?». Для меня лично это два несравнимых мира. Футбол — это спорт. Театр — часть культуры. Да, в футболе есть место творчеству, но импровизационному. Как бы ты не тренировался, как бы не наигрывал одни и те же комбинации, результат все равно может быть непредсказуем. На сцене слишком много актеров, две команды по 11 человек. (улыбается). Но именно за эффект неожиданности мы все и любим эту игру. А театр — это всегда постановка.
— Максим Глушенков точно не чужд импровизации и недавно прошелся по национальной сборной. Видимо, не в последнюю очередь из-за обиды на главного тренера Валерия Карпина. А вы на Фабио Капелло в свое время сильно обиделись из-за невызова?
В.Г.: Сейчас обиды уже точно нет. (улыбается). Надо понимать, что каждый футболист все-таки субъективно оценивает ситуацию. Только тренер может обладать все полнотой объективности. На тот момент я считал, что заслуживаю вызова в сборную. Более того, в тех разговорах, что у нас случались с Капелло, он это подтверждал. Но на сборы перед чемпионатом мира 2014 года меня все-таки не вызвал. Я был расстроен, мягко говоря. Но он тренер, он так видел. И в конечном счете, именно тренеру отвечать за результат. Кстати, несколько лет назад мы с Фабио неожиданно пересеклись в Дубае. Я там был в отпуске с семьей. Мы очень тепло пообщались. Я даже подшутил над ним по поводу его увольнения из сборной России.
— Спросили его о причинах невызова?
В.Г.: А смысл? Тешить свое самолюбие? Я привык жить настоящим и будущим. В прошлое оглядываться не люблю.
— Сейчас в мировом футболе есть запрос на очень высоких вратарей, выше 190 сантиметров. Как думаете, с чем это связано?
В.Г.: Сложно сказать. Не думаю, что это система. Скорее просто совпадение мыслей у нескольких клубов, не более того. Я считаю, что вратаря нужно оценивать не по антропометрическим данным. Если низкорослый кипер компенсирует это своим стилем игры, реакцией, прыгучестью, психологией, то пусть будет хоть метр с кепкой.
— Скоро вручают «Золотой мяч». Один из претендентов — голкипер аргентинской сборной и «Астон Виллы» Эмилиа́но Марти́нес. Вам импонирует этот вратарь?
В.Г.: Чисто стилистически, по манере игры и поведению мне этот вратарь не очень нравится. Хотя Мартинес и даёт результат. Мне больше симпатичны строгие, четкие, конкретные, выдержанные киперы. Поскольку в моем понимании голкипер — это в первую очередь про серьезность, а не разгильдяйство.
— Если сегодня выбирать из сильнейших вратарей мира, кого бы вы отметили?
В.Г.: По игре это, конечно, чемпионы мира и Европы, вратари сборных Аргентины и Испании. Просто потому, что они выиграли титул. Но лично мне очень запомнился вратарь сборной Австрии Никлас Хедль. Мне понравилась его техника, манера поведения на футбольном поле, игра. Не скажу, что он лучший, но потенциал на лицо.
«Проблем у мирового футбола в плане упрощения или зрелищности не вижу»
— Кстати, как вам прошедший Евро?
В.Г.: Особо ни за кого не болел, просто смотрел футбол. Понятно, что Испания заслуженно стала чемпионом. Это команда была гораздо стабильнее, чем все остальные сборные. Все матчи были проведены ровно и на высоком уровне. Испания очень креативная, открытая и быстрая. И вратарь сборной Унай Симон, хоть и подвергался критике по ходу турнира, все равно провёл отличную работу. А на групповом этапе мое внимание опять же привлекла сборная Австрии.
— Большинству финал Евро не понравился, не хватило эмоций. А вам как показалось?
В.Г.: Мне вообще кажется, что не бывает особо ярких финалов. (смеётся). Потому что на кону титул. Все команды осторожничают и играют на результат. Поэтому у меня нет никакого разочарования от финала.
— А что скажете по сборной Англии? Заслужил ли Саутгейт уйти в отставку?
В.Г.: Честно не хочу даже оценивать эту сборную. Особенно в свете всех последних геополитических событий. Я к сборной Англии абсолютно никак не отношусь. Скажу только одно: учитывая количество критики по ходу Евро в адрес их наставника, сложно было ожидать, что Саутгейт сохранит свой пост. Вот если бы англичане победили в финале, а тренера все равно убрали, тогда бы я удивился.
— Многие коучи сейчас делают из вратарей 12 игрока. Хорошая история?
В.Г.: Мне нравится, что вратарей стали использовать в этом качестве. Мне нравится, когда киперы хорошо работают ногами. Но ровно до того момента, как эти эксперименты приводят к пропущенным голам. (улыбается). Все должно быть в меру и с определенным уровнем надежности.
— Марсело Бьелса недавно посетовал на то, что футбол стал менее зрелищным и движется в сторону упрощения. Согласны?
В.Г.: Нет. Я считаю, что футбол, наоборот, стал более интересным, скоростным и более сложным с точки зрения игры как в атаку, так и в оборону. Футболисты стали разносторонне развитыми и очень креативными. Поэтому проблем у мирового футбола в плане упрощения или зрелищности не вижу. Иногда просто случается так, что противостояние двух тактических схем приводит к не очень зрелищному матчу. Вот и все.
— Де Брёйне обратился через СМИ к боссам ФИФА и УЕФА, обвинив их любви к деньгам и наплевательском отношении к футболистам из-за количества матчей в новом сезоне, которых будет 80.
В.Г.: Я понимаю его насторожённость. 80 матчей в сезоне — это действительно очень много. Колоссальнейшая нагрузка на организм и нервную систему. И, кстати, именно это и может привести к определенному снижению уровня зрелищности. Потому что игроки просто не будут успевать восстанавливать физические силы, а что самое главное — своё психоэмоциональное состояние. А ведь футбол — это в первую очередь эмоции. И чтобы было зрелище, должна быть страсть. Но я думаю, что боссы лиг и федераций тоже себе не враги и постараются сбалансировано распределить нагрузку.
— Но нет ли у вас ощущения, что все эти новые форматы все больше напоминают историю про бизнес, а не про спорт?
В.Г.: Футбол не может развиваться без бизнеса. Одно дополняет другое. И, как я уже и сказал, никто не будет действовать себе в ущерб. Как только начнётся дисбаланс, без сомнения, будут приняты оперативные меры. Но меня больше другое сейчас удивляет с точки зрения футбольного бизнеса — трансферные стоимости. В мире дошли уже до каких-то совсем запредельных цифр.
— Думаете, ценник и дальше будет расти?
В.Г.: Да кто же это знает? (смеётся). Думаю, рост сможет остановить только глобальный финансовый кризис. А вот способствовать дальнейшему повышению затрат на трансферы будет экономическое развитие в тех или иных странах. Вот, например, Саудовская Аравия сейчас находится в стадии развития. И посмотрите, какое это уже оказало влияние на мировой футбол.
«Этот голкипер стал для меня примером выдержки и спокойствия»
— Если говорить про вашу игровую карьеру в целом, был ли клуб, откуда не хотелось уходить?
В.Г.: Скажу так, у меня не было нелюбимых клубов. И это главное (улыбается). Я был абсолютно счастлив во всех командах.
— С тренерами такая же история?
В.Г.: Абсолютно. Ни про одного тренера не могу сказать, что он, например, глупый человек или в целом плохо о ком-то отзовусь. Я благодарен каждому из моих наставников, под чьим руководством мне довелось выступать.
— Еще раз вернусь к вопросу об эмоциональности. Когда про Ван дер Сара хотели написать биографию, он сказал что «just not very rock’n’roll» для этого. А в футбольном мире ему дали прозвище «ледяной кролик» за его спокойную игру. Вы же сказали, что эмоциональность иногда идёт на пользу киперам. Так кем же лучше быть в воротах?
В.Г.: Вы удачно вспомнили про Ван дер Сара. Когда я начинал свой вратарский путь, это примерно конец 90-х, именно этот голкипер стал для меня примером выдержки и спокойствия. Как же хладнокровно он совершал сейвы! В сложных ситуациях, когда расстреливали в упор, в девятку или при выходе один на один. Так что у голландца я пытался научиться всем этим качествам. Мне их не хватало. Темперамент давал о себе знать. Порой он раньше времени вызывал меня к действию, а это для вратаря не всегда хорошо. (смеётся). В конце концов, я научился управлять эмоциями и направлять их в правильное русло. Поэтому они начали приносить мне пользу.
Но тут важно понимать, что футболистам нельзя совсем отказываться от эмоций. Важно копить их от игры к игре и управлять ими. Например, когда я не успевал этого сделать, то был пустой, как вата, и игры у меня не складывались. А вот когда я накапливал внутреннюю энергию, матчи всегда получались. А что касается выбора между темпераментом и хладнокровием у вратарей, то до сих пор неизвестно, что лучше. (улыбается). Мы знаем таких ярчайших киперов как Оливер Кан с самым, наверное, темпераментным характером, или Петера Шмейхеля, который умел быть разным в плане эмоций. Или вспомните Андреаса Кепке, наиспокойнейшую личность. Он был строгий, четкий, конкретный и лишних действий себе не позволял. Но иногда рычал на соперников. (улыбается). Так что у каждого вратаря своя формула успеха.
— Самый перспективный голкипер на данный момент в российском футболе, по вашей версии?
В.Г.: Глобально нет сейчас такого молодого вратаря, которого бы я точно выделил среди прочих. Возможно, только кипера ЦСКА Владислава Торопа. Он уже на такой стадии, когда может выстрелить и начать успешную карьеру. В тех матчах, где ему сейчас доводится играть, Тороп проявляет себя очень солидно. И стилистически мне он тоже симпатичен.
«Олимпиаду вообще не смотрел»
— Теперь к менее серьезной теме хотелось бы перейти, но наболевшей. В последнее время у футболистов стали интересоваться, какой суммы им хватает в месяц на жизнь в Москве. Многие называют цифру в 30 тысяч рублей, максимум — 50. Вы как футболист со стажем, как прокомментируете?
В.Г.: Меня воспитали так, что считать чужие деньги неприлично. Большие или маленькие — не важно. Но я вам скажу следующее: мне довелось работать в бюджетной сфере, и там зарплаты совсем небольшие. Людям приходится жить на очень маленькие доходы. И они живут, растят детей, ищут дополнительные заработки. Так что, как говорится, у кого какие потребности и какие запросы.
— Вы по-прежнему следите за «Формулой-1» и смотрели ли теннис на Олимпиаде?
В.Г.: Олимпиаду вообще не смотрел. За «Формулой 1» стал меньше следить Теперь все мое внимание забирает падел. (улыбается). Ну и футбол, конечно.
— Помимо падела, чем еще увлекаетесь в свободное время?
В.Г.: Много читаю, особенно в дороге. В меньшей степени смотрю кино и совсем немного в моей жизни театра. Помимо всего прочего, в последнее время очень увлекся горными лыжами. Прошлый зимний сезон прошел у меня просто на ура. В сутки мог проезжать до 40-50 километров. Во время карьеры футболистам нельзя заниматься этим видом спорта. А теперь, наконец, я могу осуществить желаемое. Я с детства люблю горы и раньше всегда ходил в походы. Хорошо, что сейчас появилось время на все это. Так что теперь наверстываю. (улыбается).
— Где предпочитаете кататься?
В.Г.: Сочи, Архыз, Приэльбрусье. В Гудаури однажды съездил. Красивейший курорт, но отношение местного населения к россиянам, к сожалению, мне не очень понравилось. А так российские курорты сейчас хорошо развиваются. В Приэльбрусье строят новые трассы. Сочи вообще любимое место. И ждем не дождемся, когда в Северной Осетии в Мамисоне будет открыт горнолыжный курорт.
— А какие книги предпочитаете?
В.Г.: Читаю либо про финансы, либо художественную литературу. В данный момент это книга про события Великой Отечественной войны, которые происходили на Волоколамском шоссе.
