«Когда я пришел в клуб, то Кварацхелия был еще юным игроком. И для меня это был серьезный вызов: команда боролась за выживание. Были сомнения, правильный ли выбор или нет я сделал.
Но когда на первой тренировке я увидел Кварацхелию в действии, то мое первое чувство — это хороший выбор. Подумал, что не знаю, как сложится ситуация с командой, но понимал, что обнаружил бриллиант.
И ты понимаешь, что это действительно талант всего после пяти минут тренировки. Это легко заметить. У каждого талантливого игрока есть свои особенности в поведении. У каждого свои уязвимые места.
И в первой тренировке в первом контакте, когда Квара столкнулся с игроком, он упал и начал плакать. Я даже переживал, что потерял лучшего игрока в первом же занятии — вдруг он сломал ногу.
Но затем он встал на ноги в течение минуты и начал тренироваться так, как ни в чем не бывало. Конечно, я дал свисток и дал ему понять, что в футболе на серьезном уровень так вести себя нельзя.
Нужно быть мужчиной на поле, а не мальчиком. И это было странно: он не мог переносить боль и каждый стык сопровождался плачем.
Но при этом, если говорить о его игре, то он использует дриблинг везде и неважно, есть у него свободные зоны или нет. Он движется назад или вперед, играет против пяти или десяти игроков — ему нет дела.
И если ты делаешь много обводок и часто идешь в дриблинг, то встречаешь много единоборств и стыков против него. И он старался избегать этой борьбы.
Поэтому у нас была специальная программа для работы с Хвичей, мы много говорили с ним, проводили индивидуальные тактические занятия. Мы создавали условия.
Хвича любит футбол как ребенок, для него он как поход в Диснейленд. И если он начинал плакать, жаловаться, то покидал тренировку.
Он понимал, что если хочет играть и оставаться в Диснейленде, то не должен плакать после каждого стыка», — сказал Слуцкий в подкасте журналиста Фабрицио Романо.
