Могут быть и другие — вы можете не согласиться с некоторыми из вышеперечисленных факторов — и мы, вероятно, могли бы бесконечно спорить о влиянии каждого из них. Но вот два, которые, как мне кажется, на самом деле неприменимы или, как минимум, сильно переоценены: суперзвезды и конкурентоспособность, которые некоторым могут показаться нелогичными: наверняка вы ожидаете, что успех зависит от общеизвестных имен. И, конечно же, вам нужен какой-то уровень непредсказуемости и конкуренции, иначе фанаты потеряют интерес.
Я бы сказал, что АПЛ является доказательством того, что это может быть не так. Или, скорее, что они не были ключевыми факторами роста лиги, в отличие, скажем, от НБА в период ее расцвета.
Начнем с темы суперзвезд. По общему признанию, это нечеткая концепция типа «узнаЮ, когда вижу». Но если вы понимаете, что это означает некую комбинацию того, чтобы быть одним из лучших в мире, а также популярности и наличия соразмерной рекламной машины/коммерческой деятельности, повсюду вас сопровождающей, вы можете обнаружить, что в АПЛ их могло быть меньше, чем вы думаете, по крайней мере, до прибытия Эрлинга Холанда.
Просканируйте топ-лиги, и кто у вас есть? Криштиану Роналду (минус 15 лет в расцвете своей карьеры, которые он провел в Испании и Италии после ухода и до возвращения в «Манчестер Юнайтед»). Дэвид Бекхэм (хотя, конечно, он ушел в 28 лет). Златан Ибрагимович (опять же, прибыл на закате карьеры и не задержался надолго). Тьерри Анри? Уэйн Руни? Кевин де Брейне? Мохамед Салах?
Это исключительные игроки, конечно. Но даже на пике карьеры немногие достигли уровня шумихи и статуса суперзвезды мирового футбола Килиана Мбаппе, Неймара или Роналдиньо. Возьмем одну очень простой критерий, самый популярный футбольный конкурс: «Золотой мяч».
Постоянные читатели знают, что я не фанат данной награды именно потому, что на нее гигантским образом воздействуют СМИ, и это соревнование за популярность. Но в данном случае это почти идеальный критерий. Рассмотрим последние 20 списков номинантов на этот приз. Игроки АПЛ финишировали в первой пятерке всего 17 раз из 100 футболистов. Тьерри Анри — трижды, Роналду — дважды и еще 12 человек всего один раз.
Пострадала ли популярность лиги? Нисколько. Наверное, потому, что она построена не на популярных мегазвездах, а, скорее, на популярных мегабрендах. Верность клубу основана на верности его цветам, а не имени на спине.
Я знаю, что это клише и то, как это представляют фанаты, но маркетологи предупреждали о плавающих фан-базах, которые следуют за своими суперзвездами из команды в команду, как в НБА, в течение многих лет. Несомненно, это происходит и в футболе, и в АПЛ — тоже, но немногим организациям удается пережить потерю звезды (с точки зрения ажиотажа/внимания/актуальности) так, как это делают в английском высшем дивизионе.
Или возьмем конкурентоспособность. Идея состоит в том, что, поскольку существует «большая шестерка», присутствует непредсказуемость и интрига, в отличие от других лиг. За последние 10 лет АПЛ выиграли пять разных клубов, испанскую Ла Лигу, итальянскую Серию А и французскую Лигу 1 — три, а немецкую Бундеслигу — всего один («Бавария», если вы вдруг забыли). Но в этих размышлениях есть небольшое заблуждение.
Во-первых, несмотря на то, что гонки за титулом могут быть захватывающими для нейтральных фанатов, большинство болельщиков поддерживает любимых клубов, ведь их в первую очередь волнуют результаты и прогресс своих команд. Понравилось ли фанатам других 18 клубов наблюдать за последним туром АПЛ прошлого сезона, когда в конечном итоге чемпионом стал «Манчестер Сити»? Вероятно. Из-за этого ли они болеют за кого-то в данной лиге? Я так не думаю.
Строго говоря, не имеет значения и количество чемпионов. Как бы много людей ни говорили о том, что лига — это социальная мобильность, и что со временем вы можете добиться успеха и стать суперклубом, правда такова, что если только вы не принадлежите российскому олигарху или госфонду благосостояния, который счастлив финансировать годы неудач, это не так.
С 2005 года, когда «Эвертон» финишировал четвертым, только одна команда, не входящая в так называемую «Большую шестерку» (которая, по общему признанию, была скорее «Большой пятеркой» в то время, поскольку Абу-Даби еще не приобрел «Манчестер Сити») сумела попасть в топ-4: «Лестер», когда они выиграл титул в сезоне 2015/16 (и исчерпал свою пожизненную квоту на сказки).
Подумайте об этом. Сезон начинается, и только шесть из 20 клубов могут реально надеяться на попадание в первую четверку. Одним из побочных эффектов успеха лиги является то, что доходы идут вверх. И поэтому перспективный средний класс (в последние сезоны это «Астон Вилла», «Вест Хэм», «Эвертон» и «Лестер») сталкиваются с сизифовым заданием.
В других европейских лигах было больше разнооразия в топ-4, — во Франции (14), Германии (13), Италии (11) и Испании (10) — чем всего семь команд в Англии за 17 сезонов. Но знаете что? Когда дело доходит до общей популярности лиги, возможно, это не ничего не значит. Болельщики привыкли к поляризации и расслоению между сверхбогатыми (они есть в каждой лиге, но в АПЛ их больше) и всеми остальными. Они признают, что приходят на гонку, где одни передвигаются ходунках, а другие — на Феррари.
Поэтому они оценивают успех по-разному. Они получают удовольствие, наблюдая за тем, как их команда достигает своих минимальных целей: в середине таблицы, избегая вылета и так далее. И сами матчи им нравятся, пожалуй, больше, чем результат или турнирная таблица.
Для владельца это святой Грааль: развлекать своих клиентов и давать им что-то значимое, что они могут лелеять год за годом без необходимости тратить кучу денег, чтобы действительно что-то выиграть. Судя по посещаемости и фан-базам средних и малых клубов АПЛ (не говоря уже о клубах низших лиг, чьи фанаты затмевают остальную Европу), они делают это лучше в Англии, чем где-либо еще.
Премьер-лига, особенно на телевидении, постоянно чувствует себя «большой» и конкурентоспособной сверху донизу, в отличие от других лиг. Почему? Большинство стадионов хорошо смотрятся на экране, болельщики сидят плотно друг к другу, игра идет в хорошем темпе, а футболисты, кажется, искренне переживают за результат.
Огорчения случаются не чаще (а иногда и реже), чем в других лигах «Большой пятерки», но вышеупомянутая четверка факторов — реальных или мнимых — постоянно применима к большинству матчей АПЛ так, как не где-либо еще. И это чертовски упрощает пиар о суперзрелище «каждое воскресенье», который так много людей принимает (и который, как правило, не соответствует действительности).
Может наступить время, когда приведенная выше формула больше не сработает. В конце концов, говорят, что превосходство циклично. Но на данный момент тот факт, что АПЛ де-факто является мировой Суперлигой (по крайней мере, с коммерческой точки зрения), практически бесспорен. И причины ее успеха могут быть не такими, как вы думали.
