«Конечно же, никакой радости после серии пенальти не было. Вообще, для меня это был сложный и неоднозначный момент. Сразу после серии пенальти наступило глубокое разочарование, не сравнимое с тем, какое я когда-либо испытывал в своей футбольной карьере, а потом пришло осознание, что это был мой последний матч в жизни. Этот момент до такой степени застал меня врасплох, что я согнулся прямо там, где стоял, в центральном круге, и почувствовал, что полились слезы. Я просто сильно зажмурил глаза и так стоял.
Я, кстати, не совсем согласен, что пенальти — это лотерея. Просто не всегда лучшими пенальтистами оказываются признанные бомбардиры. Здесь многое решает внутренняя уверенность в себе. Попасть в ворота не так сложно — сложно забить. У нас в ЦСКА долгое время пенальти исполнял Натхо. Он был очень спокойный, хладнокровный, забивал где-то восемь из десяти. А это невероятный процент.
Главное при исполнении пенальти — не менять решение в последний момент. После того как мы встали на серию, я даже ребятам вслух сказал: не меняйте решения по ходу разбега, не позволяйте себе сомневаться.
Когда я бил пенальти, то был совершенно опустошен. У меня просто уже не оставалось сил — ни моральных, ни физических. Бил, что называется, на автопилоте», — сказал Игнашевич в интервью агентству «Р-Спорт».
